НОВОСТИ УКРАИНСКОЙ ПСИХИАТРИИ
Более 1000 полнотекстовых научных публикаций
Клиническая психиатрияНаркологияПсихофармакотерапияПсихотерапияСексологияСудебная психиатрияДетская психиатрияМедицинская психология

Книги »  «Він любив Вас, люди!». Доля лікаря Казимира Дубровського: Нарис, спогади, документи, творчість »
Упорядник О. Іщук

Воспоминания Ю. Б. Некрасовой, логопеда, психолога, психотерапевта, автора уникальной методики социореабилитации взрослых и подростков, страдающих заиканием, лучшей ученицы Казимира Марковича Дубровского
(из книги Ю. Некрасовой «Лечение творчеством»)

* Публикуется по изданию:
«Він любив Вас, люди!». Доля лікаря Казимира Дубровського: Нарис, спогади, документи, творчість / Упорядник О. Іщук. — Сарни, 2015. — 140 с.

О феномене эмоционально-стрессовой психотерапии К. М. Дубровского
…Взять человека и, научив его говорить иначе, чем он говорил раньше, сделать из него другое, совершенно новое существо.

Б. Шоу. «Пигмалион»

В конце 1950-х годов известный исследователь механизмов речи Н. И. Жинкин говорил, что было бы идеально придумать такое «устройство», с помощью которого тяжело заикающийся человек смог бы услышать свою речь незаикающейся (раскованной, эмоциональной). И тогда по обратной связи (слуховой и кинестетической) ему удалось бы погасить патологический речевой рефлекс, а впоследствии и закрепить новый при нормальном слуховом приёме.

Почти в то же время, как бы откликнувшись на это высказывание, другой талантливый учёный, человек, получивший три фундаментальных образования (медицинское, математическое, художественное), известный психотерапевт К. М. Дубровский создаёт аналог такого «устройства» — метод эмоционально-стрессовой психотерапии. С помощью этого метода заикающийся ставится перед фактом, что он действительно может говорить не заикаясь.

В середине 1960-х годов вышли в свет работы К. М. Дубровского о его методике директивного группового внушения (К. М. Дубровский, 1966). В них подобного рода психотерапия характеризовалась как концентрированное внушение наяву в форме одномоментного удара и взрыва, цель которого — в короткий промежуток времени изменить характер отношения больного к своему страданию, т. е. осуществить «реконструкцию поведенческих реакций» пациента. Именно к данному варианту лечения более всего подходят слова известного психотерапевта К. И. Платонова: «Психотерапия подобно хирургии может давать высокое врачебное удовлетворение, нередко быстро устраняя или облегчая подчас весьма длительные и тяжёлые страдания» (К. И. Платонов, 1966).

Методику внушения наяву, в том числе императивного, разрабатывали В. М. Бехтерев, Б. Н. Синани, И. Н. Введенский, Ю. К. Белицкий, К. И. Платонов, И. С. Сумбаев и другие. Новаторство К. М. Дубровского состояло, во-первых, в сочетании императивного внушения наяву с групповым методом; во-вторых, во внедрении внушения наяву в практику лечения заикания; в-третьих, в подчёркивании значения аффективного состояния заикающихся для создания перелома в лечении. Благодаря этому метод К. М. Дубровского сыграл огромную роль в радикальном повороте внимания специалистов к психотерапии заикания и явился существенным вкладом в коррекцию нарушенного речевого общения. С этого момента психотерапия в реабилитационном процессе заикающихся стала из сопутствующей — начальной и ведущей.

Метод эмоционально-стрессовой психотерапии был представлен К. М. Дубровским в форме сеанса, выстроенного с применением ряда известных психотерапевтических приёмов. Однако, как говорил основатель первой кафедры психотерапии в нашей стране И. З. Вельвовский, оригинальным продуктом творчества создателя метода является особая «аранжировка» этих известных приёмов. Аранжировка сочетает эмоциональное и рациональное, стимулирующее и активизирующее воздействия, императивное внушение, а также использует элементы коллективистского миросозерцания. «Как из всем известного материала — кирпичей — строится здание, так из известных психотерапевтических приёмов выстроен тонко и стройно аранжированный сеанс, весьма мощный, эффективный и действенный. Кирпичи известны всем, но создание здания требует творчества», — говорил И. З. Вельвовский на своей заключительной лекции для слушателей курсов «Психотерапия заикания по методу К. М. Дубровского» (из архива автора — слушателя курсов Украинского института усовершенствования врачей, Харьков, 1962).

Сам К. М. Дубровский считал лечение заикания сочетанием науки и искусства — утончённым искусством человековедения. Таким образом, ещё в 1960-е годы, когда в основе коррекции заикания лежали механические беспартнёрные (монологические) речевые упражнения, Казимир Маркович подходил к лечению заикающихся не симптоматически, работая только над речью, а комплексно, стремясь преобразовать их личность.

И. З. Вельвовский отмечал особую технику проведения сеанса, которой владел К. М. Дубровский: «Как хирург упражняется в технике вязки шва одним пальцем, во владении скальпелем, — так должен и психотерапевт упражняться в технике своей профессии» (из лекции 1962 года).

Способность вызвать в душе больного эмоциональную реакцию желания выздороветь имеет большое сходство с особой терапией — аретотерапией (от греческого «арете» — доблесть). Недаром в качестве лечебного символа терапии доблестью К. М. Дубровский использовал лозунг «Мы можем!». Этот экспрессивный лозунг обладает наивысшей внушающей силой. Им он не только называл свой сеанс, но и определял всю свою нелёгкую жизнь (был репрессирован). Этим лозунгом он заканчивал свои выступления, рукописи, письма к ученикам, ими подписывал телеграммы и вызовы больных на лечение.

В борьбе с заиканием К. М. Дубровский первый применил «психологический десант» в психику больного — десант тщательно продуманный, знающий все слабые места «противника», заранее, чуть не по секундам, отточенный в словах и движениях врача.

К заикающимся, различным по характеру, личностным особенностям, взглядам на жизнь, Казимир Маркович применял сугубо индивидуальные приёмы воздействия. Так, одного он обучал поверить в чудо, в то, что «среди зимы могут расцвести цветы» (прямо как в сказке «Двенадцать месяцев»), потому что больному этого очень хотелось и он ждал именно этого. Другого, наоборот, убеждал «не срывать первый подснежник», а «оставить его в дубраве на радость людям». Третьему же, желавшему, чтобы врач немедленно «открыл ему сокровища своей души и распахнул кладовые сердца», напоминал, что заикающийся должен и сам помочь себе.

Глубоко заинтересовавшись деятельностью Казимира Марковича, физиологи Л. Г. Воронин и В. М. Васильева исследовали «феномен Дубровского». Проведённые ими электрофизиологические исследования речевого процесса до сеанса, после него и по прошествии 2 месяцев подтвердили терапевтическую ценность данного метода и углубили понимание патофизиологического механизма заикания (Л. Г. Воронин, В. М. Васильева, Ю. Б  Некрасова, 1966).

Казимир Маркович Дубровский с учениками и пациентами.

Своё непосредственное отношение к работе К. М. Дубровского профессор Л. Г. Воронин, заведующий кафедрой высшей нервной деятельности МГУ, выразил в 1962 году следующими словами: «Считаю деятельность доктора К. М. Дубровского очень полезной, плодотворной для медицины и дефектологии, ценной как в теоретическом, так и практическом смыслах. Хотелось бы, чтобы доктор Дубровский подготовил как можно больше врачей, в совершенстве владеющих этим методом. К. М. Дубровский творчески подошёл к учению И. П. Павлова о неврозах и развил его в этом направлении» (Л. Г. Воронин, В. М. Васильева, 1962).

Приведём слова из присланных нам многочисленных писем людей, которым посчастливилось встретиться с К. М. Дубровским. Встреча с ним преобразовала всю их жизнь:

«Мне хочется рассказать о впечатлении, которое Казимир Маркович произвёл на меня. Ни до того, как я увидела своего избавителя, ни после не встречала подобного лица… С самого детства я любила сказки Андерсена. Этот художник слова писал о прекрасных волшебниках. И вот моё детское впечатление о Казимире Марковиче осталось как о добром волшебнике — сильном и умном.

Говорят так: лицо — зеркало души человека. Лицо Дубровского вселяло уверенность, что он может сделать тебя умной, сильной и красивой. Глаза — большие, голубые, добрые, бездонные. Смотришь в них — и невольно чувствуешь надежду, силу и уверенность, глазами он словно поднимал, возвышал тебя, вселял уверенность, давал запал твёрдости, стойкости, — как раз то, чего так не хватает заикающимся.

Он говорил о цельности, целеустремлённости человека. Весь его облик подчёркивал силу и энергию, которые могли воскрешать и облагораживать человеческие души, чувства и мысли».

И. Овсянникова. Москва, 1988.



«Вам пишет человек, которому Вы доставили огромную радость фильмом «Человек может всё». В этом фильме Вы так тепло отозвались о Докторе К. М. Дубровском. Большое Вам спасибо и низкий-низкий поклон за это. И верите — увидев этот фильм, я несколько дней чувствовал себя именинником, которому подарили дорогой подарок…

Благодарен за то, что Вы помните бесконечно дорогого мне человека, который помог мне встать на ноги и с тех пор близок, как отец… Люди, которых он вернул к полноценной жизни, будут помнить о нём всегда».

Д. Ефимов. Феодосия, 1989.


Удивительный сеанс К. М. Дубровского продолжает жить и сегодня. Это лучшая память Учителю. Вот что написал известный актёр Театра на Таганке В. Смехов:

«Как артист, я не мог не сравнивать сеанс эмоционально-стрессовой психотерапии с театральным действием. То, чему мы были свидетелями, представляет мечту каждого театра, мечту, может быть, недостижимую. Медицина, творящая чудеса, ежесекундно нуждается в эмоциональной поддержке зала, а зал, захваченный, покорённый, забывший о своих проблемах и заботах, находится полностью во власти сцены.

На наших глазах «сегодня, здесь, сейчас», как говорил К. С. Станиславский, происходит полное преображение людей. Один человек становится напротив другого, говорит ему особо значимые слова и дарит новую яркую жизнь.

Это чёрно-белый спектакль. Чёрная половина немоты и белая — свободы духа. Люди не только начали говорить, у них появилась другая пластика, они стали по-другому двигаться. И не только они, но зрители, расходившиеся с сеанса, выглядели, двигались, говорили по-новому, будто они стали выше и сильнее».

Завершая краткое описание феномена эмоционально-стрессовой психотерапии К. М. Дубровского, подчеркнём, что он намного опередил своё время, став у истоков этого нового научно-практического направления психотерапии.


© «Новости украинской психиатрии», 2017
Редакция сайта: editor@psychiatry.ua
ISSN 1990–5211